Тень Аиды. Тамара Старженецкая
«Аида» в Большом театре — одно из самых сильных впечатлений моего детства. Мы сидим в первых рядах партера, мне семь лет. Рядом моя великолепная бабушка, бывшая балерина Большого театра: спина прямая, белая батистовая блузка с высоким стоячим воротничком, заколотая брошью из жемчуга и бриллиантов. Моя мама Тамара Старженецкая — очень дерзкая, молодая, абсолютная победительница. Открывается занавес — и гремят аплодисменты в адрес художника, в её адрес; в каждом акте, особенно в сцене с храмом, звучит потрясающая музыка Верди, соло жрицы... И сейчас холодок по коже, когда я всё это вспоминаю. В то время декорации писали по-настоящему, в театре были замечательные исполнители. Мама была любимицей цехов, чего не скажешь о начальстве. Голосом мама обладала невиданным: она могла перекрыть весь хор Большого театра. «Аида», без сомнений, была её успехом. Опера шла в её декорациях более 40 лет. Окончив в 1948 году Ленинградский институт им. И. Е. Репина (ныне — Санкт-Петербургский государственный академический институт живописи, скульптуры и архитектуры им. И. Е. Репина), Тамара Старженецкая в 1949 году приняла участие во Всесоюзном конкурсе, организованном Государственным Академическим Большим театром, и её оформление балета «Спящая Красавица» заняло второе место. И в том же году ей поручили постановку оперы «Самсон и Далила» К. Сен-Санса. Опера была уже на стадии генеральных прогонов, но по известным идеологическим причинам была снята. 1950–1951 годы — работа над «Аидой». Для мамы приоритетом всегда была музыка. Готовя декорации для своих спектаклей, она всегда отталкивалась от музыкального текста. Следующая постановка — «Декабристы» Шапорина — сопровождалась драматическими событиями. Художником–постановщиком был назначен А. Петрицкий, но композитор Шапорин и режиссёр спектакля Н. Охлопков настояли на участии Тамары Старженецкой в подготовке декораций. Мама переживала: она не хотела никому переходить дорогу. Спектакль был поделён между обоими художниками, и мама делала эскизы к пяти картинам. Затем с Л. Лавровским она работала над спектаклем «Сказ о каменном цветке». Только что не стало Сергея Прокофьева, но Павел Бажов на премьере был. В 1955 году постановка первой версии «Спартака», с хореографией Игоря Моисеева. Спектакль почти состоялся, но Моисеева в Большом театре не приняли и на сцену «Спартак» в его постановке не вышел.
В ту детскую пору я росла в Большом театре, учась в Хореографическом училище, которое тогда находилось на Пушечной улице. В Большом и Филиале мы бывали каждый день, видели все спектакли, во многих участвовали сами. Я запомнила всю атмосферу закулисья, запах театра, декораций, колосники, софиты, контраст света и громадную сцену Большого театра, невероятно яркий мир музыки.
За семь лет Тамара Старженецкая поставила в Большом театре шесть спектаклей и подготовила две неосуществлённые постановки. По сути, она была главным художником. Но в 1956 году на эту должность пригласили В. Ф. Рындина. Он предложил Старженецкой быть художником по костюмам, но на вторую роль мама не согласилась. Хлопнув дверью, она ушла из Большого и никогда не пожалела об этом. Она объездила всю страну, ставя спектакли в лучших музыкальных театрах, обретя абсолютную свободу. В январе 2002 года в ЦДРИ состоялась последняя прижизненная выставка Тамары Георгиевны Старженецкой. Её открывали Борис Ефимов и Ольга Лепешинская. Затем был фуршет. Борис Ефимов, которому исполнился 101 год, и Лепешинская и Старженецкая, которым было уже под 90, сидели за одним столом, а все стояли вокруг них. Ефимов блистал остроумием и вовсю заигрывал с великой балериной и виновницей события, моей мамой — они были великолепны.
12 июня 2002 года мамы не стало. Она всегда говорила: «Я болеть не собираюсь». Я всё думала, как же ей это удастся — удалось. Тамаре Старженецкой удалось всё.
И. Старженецкая
Подробности
- Начало: 15 января 2015 г. в 16:00